Петербургская резня бензопилой
Петербургская резня бензопилой
Как рубка здоровых деревьев в городе приносит доход.
Недавние истории с вырубкой тополей на Канале Грибоедова и кустарников в Московском районе вновь выявили две серьезные проблемы в области управления городскими зелеными насаждениями – практически полное отсутствие у граждан возможности повлиять на принимаемые решения о рубке (и даже узнать о них заранее), а также незаинтересованность Комитета по природопользованию Петербурга в сохранении здоровых деревьев.
За любое «радикальное» действие с городскими деревьями – обрезку, кронирование или просто спил – подрядчикам хорошо платят. Поэтому они заинтересованы правдами и неправдами согласовать производство перечисленных процедур. Желательно – всех по очереди, потому что тогда в совокупности денег будет больше.
За растущие деревья – красивые и зеленые – увы, не платят ничего. Платят в лучшем случае за посадку новых саженцев – тоненьких, почти без листьев, в полтора метра высотой – которые еще неизвестно, приживутся ли.
Но ведь чтобы посадить саженцы, надо сперва освободить для них место!
Но на худой конец можно просто спилить деревья. Неважно, какие, и неважно, где. Неважно, больные или абсолютно здоровые, как недавно снесенные деревья на набережной канала Грибоедова или кустарники в Московском районе.
К счастью для порубщиков, на поверку оказывается, что получить необходимые согласования от комитета по благоустройству совсем не сложно. А вот опротестовать вынесенное решение – невозможно, да и бессмысленно: ведь деревья к этому времени уже будут снесены.
Комитету, в свою очередь, выгодно пустить дело на самотек. Платить за спил/высадку деревьев действительно удобнее, нежели за уход за насаждениями; во втором случае требуются дополнительные усилия от чиновников, чтобы контролировать процесс. А зачем им лишние телодвижения? Меньше забот – больше денег. Кто ж откажется? Но леность и жадность чиновников может привести и к обратному результату. Легализуя на газонах Петербурга «право бензопилы», они таким образом включают и неизбежное сопротивление.
Единственный способ остановить беспредел – метод физической блокировки бензопил. К этому нередко и прибегают жители города, видя, что их среду обитания нагло продали бригадам порубщиков. Не только радикальные, но и вполне умеренные градозащитники вынуждены рекомендовать физическую блокировку как единственный способ защитить деревья. А ведь он действительно единственный! В итоге заурядный, в общем-то, градостроительный конфликт (который должен был бы на раз-два решаться в правовом поле) превращается чуть ли не в военные действия. Что, конечно, не способствует росту уважения и доверия к чиновникам.
Узнаем, что думают по этому поводу эксперты.
Мария Тиника, координатор движения «Деревья Петербурга»: «Надо менять законодательство»
«С чисто формальной точки зрения вырубки бывают вполне законными. Все может быть выполнено согласно процедуре, порубочный билет получен на основании протокола. Другой вопрос, что все функции сосредоточены в одном комитете, и как-то проверить и повлиять на ситуацию горожане не могут. Их даже не ставят в известность о будущих рубках. Они узнают о сносе деревьев только в момент такового или даже позже. Подрядчики финансово заинтересованы рубить, потому что финансирование комитета идет именно на «зримые» операции: вырубка, посадка, кронирование, стрижка газона, уборка листьев. Не будет вырубки – не будет финансирования. Как изменить ситуацию? Надо настаивать на изменении закона в части проведения обследования, делать информацию открытой для горожан. Экспертиза по спорным деревьям должна проводиться с помощью приборов, а не на глаз. Необходимо анализировать данные по уже спиленным деревьям, действительно ли они были аварийными. Нужно менять законодательство и в отношении проведения независимой экспертизы и отмены порубочного билета, если аварийность дерева будет опровергнута. Сейчас эта процедура не прописана. Но самое главное – нужно менять систему финансирования. Дерево должно стать ценностью. Чиновнику должно стать невыгодно его пилить».
Красимир Врански, лидер движения «Красивый Петербург»: «Помешать аномальным рубкам можно только физически»
«Единственная причина, по которой происходят эти массовые аномальные вырубки деревьев и кустов – это бюджетные средства, которые получают за это порубщики. Вырубка, утилизация, корчевание, вывоз – это все стоит городу немаленьких денег. Все это заранее заложено в бюджет, и поэтому комитет должен выполнить эти работы. Я занимаюсь общественной деятельностью с 2012 года, и чем дальше, тем больше пилят деревьев. Полторы тысячи кустов, которые спилили в Московском районе, были абсолютно здоровыми: мы специально нашли их фото от лета 2019 года. Вырубают красивые сирени и многое другое. Почему? Потому что рубка приносит доход.
Единственный способ помешать этому – это физически не давать вырубать деревья или кусты. Когда люди видят, что к их дому приехали порубщики с пилами и вышками, они встают у дерева и не дают его пилить. Порубщики не могут применить физическую силу. Даже если они вызовут полицию, та должна будет разобраться. Не факт, что она встанет на сторону пильщиков.
В целом, конечно, нужно менять законодательство. Нужно, чтобы средства выделялись не за валку, а за само существование здоровых деревьев. Лучше всего, чтобы доход тех, кто отвечает за зеленые насаждения в городе, напрямую зависел от их количества: чем больше деревьев – тем больше тебе платят. Сейчас в принципе существует бюджетная статья на уход за деревьями, но уход не осуществляется. Деньги кладутся в карман. Порой бывает так, что действительно сухие деревья годами стоят, и сноса не добиться. Зато там, где за валку здоровых деревьев платят – пильщики тут как тут. Пилят, потом сажают новые. Не все прижились – ничего, посадим еще раз. Деньги-то бюджетные. Это порочный круг. В начале декабря всякий раз начинается сущая истерика: чиновникам нужно освоить деньги до конца года. Поэтому наибольшая концентрация вырубок наблюдается именно в этот период».
Деревья на набережной канала Грибоедова, 119 – классический пример попытки «поэтапного» освоения денег. Правда, в этот раз он дал сбой. «По классике» деревья сначала кронируют (заработок), после чего они часто умирают, поэтому через 2-3 года их спиливают (заработок). Затем следует корчевка (новый заработок), затем посадка саженцев (еще раз заработок). Но на канале Грибоедова деревья после кронирования почему-то выжили.
«Возможно, благодаря тому, что были очень старыми: чуть ли не войну пережили, – полагает Красимир. – Что же делать? Да ничего. Решено было рубить в любом случае. Три дерева спилили, четыре остались. Жители были возмущены. Актив провел экспертизу – такую же, какую проводят садово-парковые хозяйства. Визуально осмотрели и вынесли вердикт: одно дерево можно подлечить, а остальные – абсолютно здоровы. Но СПХ непременно желает их срубить. Ведь это сколько древесины, огромные стволы! За такие объемы дадут еще больше денег. Они не осознают, что дышат тем же воздухом, что и другие. Вырубая деревья, они фактически себе стреляют в ногу».
Таким образом, сегодня защита городских деревьев зависит исключительно от инициативности жителей. Сумеют они организовать соседей в своем доме или подъезде – и деревья, возможно, будут спасены, а стервятники с бензопилами поедут искать менее защищенный газон.
«На Ленинском проспекте я видел ситуацию, когда люди просто всем двором встали на защиту сквера, – продолжает Врански. – Приезжали порубщики – они выходили и становились перед деревьями. Полиция ничего не могла сделать. Муниципалы показывали какие-то экспертизы. Орали, что все законно. А жители говорили, чтобы они шли с ними подальше. Мол, делайте новую экспертизу, и прямо при нас; потому что деревья целые, живые и здоровые. В итоге удалось спасти 50 берез, 20 деревьев других видов и несколько десятков кустарников. Там большой дом, 12 подъездов по 10 этажей в каждом. Поэтому люди для защитных действий находились всегда, вне зависимости от времени – даже в 8 утра».